1 мая 1707 г. вступил в действие Act of Union - закон об объединении Англии и Шотландии в новое государство, Великобританию.

Попытки интегрировать Англию и Шотландию в одно государство предпринимались еще с Union of Crowns 1603 г., когда после смерти Елизаветы I шотландский король Яков Стюарт унаследовал ее престол и переехал жить в Лондон. Яков хотел, чтобы Англия и Шотландия стали единым целым и назывались теперь “Южная Британия” и “Северная Британия”, а старые их названия были забыты. Вот что Яков говорил по этому поводу в английском парламенте:

“Я муж, и весь остров - моя законная жена. Я голова, и это мое тело. Я пастух - и это мое стадо. Вы же не хотите, чтобы христианский король, живущий по Евангелию, был мужем двух жен одновременно?”

Надо сказать, что ни английские, ни шотландские парламентарии не приняли тогда эту идею и она была похоронена надолго. Забавно, что противники объединения с Шотландией в качестве аргумента ссылались на несчастную судьбу Польши, оккупированной толпами шотландев и где шотландцем был даже мэр Варшавы.

И они как в воду глядели. Когда Англия и Шотландия все-таки объединились, шотландцы в огромной степени хайджекнули английскую колониальную империю. Хочу остановиться на этом моменте поподробнее. У нас чет слишком много говорят о том, как империи строят и почти ничего - о том как их хайджекают. А ведь это гораздо интереснее и поучительнее.

К 1707 году сложилась следующая ситуация:

Primo. Шотландия была совершенно нищей - там было нечего жрать. И англичане были в курсе об этом. В словаре английского языка доктора Сэмюэла Джонсона есть прекрасная статья про овес. “Овес: пища, которую в Англии едят лошади, а в Шотландии - люди”. Нищая, бесплодная страна производила массу лишнего населения, которое надо было куда-то девать.

Раньше этот вопрос решался просто: они отправлялись наемниками на континент. Отсюда казусы вроде битвы за Штральзунд - первой победы протестантов в Тридцатилетнюю, когда объединенная датско-шведская армия, разбившая имперцев, почти целиком состояла из бойцов трех шотландских кланов.

Но к XVIII в. рынок наемников в Европе постепенно сдулся. Теперь армии пополнялись за счет рекрутских наборов и нужды в воинственных горцах больше не было. Вставал вопрос, куда же теперь лишнее население.

Secundo. Шотландия была крайне образованной страной. И речь не только о почти поголовной грамотности среди протестантов, но и в целом о кальвинистских ценностях в системе образования. Если попросту, то шотландские университеты в отличие от английских - они были реально про учебу и науку. Ситуация сохранялась еще и в XIX в., об этом у Конан Дойля хорошо написано: Оксфорд и Кембридж - это про хорошее времяпровождение, а шотландские университеты - про лютое беспросветное задротство. А разгадка одна - кальвинизм.

Tertio. В Шотландии в гораздо большей степени сохранялись старые родовые и клановые институты. Там были плотнее сети родственных связей, крепче система патронажа. В Шотландии брат стоял за брата в намного большей степени, чем в Англии.

Так вот, после объединения Англии и Шотландии в Великобританию, три эти фактора привели к тому, что выходцы из Шотландии попросту хайджекнули английскую колониальную империю, составив костяк ее администраторов, особенно на позициях, связанных с интеллектуальным трудом и требующих квалификации. У англичан все это особого восторга не вызывало. В конце 1820-х годов один лондонский журналист едко выразился, что список резидентов Британской Ост-Индской компании звучит как перекличка кланов под Куллоденом.  

Материал предоставлен Telegram -каналом «Пшеничные поля Терезы Мэй» - https://t.me/fields_of_wheat