Это только кажется, что вся Европа приветствовала слияние-аннексию Западной и Восточной Германий и демократический выбор немцев. На самом деле, как всегда, присутствовало огромное количество факторов, в т.ч. и экономических и политических и факторов престижа: британцам, например, казалось, что признание объединения Германии выведет их из числа "наций-победительниц" во Второй Мировой войне.

За несколько месяцев до крушения Берлинской стены, Тэтчер просто напросто позвонила Горбачёву и напрямую сообщила, что ни Британия, ни Европа никогда не примут "объединения Германии" и что "монстр не должен быть возрождён".

Это прямая цитата с сайта "Фонда Маргарет Тэтчер" — что самое удивительное, в той же беседе она попросила советского генсека не допустить развала Варшавского пакта и "нестабильности в Восточной Европе", так как "Британия не заинтересована в этом".

"Мы не хотим объединения Германии" — примерно в то же время заявила она президенту Франции Миттерану — "поскольку это означает хаос и передел границ в Европе, а это будет угрожать нашей безопасности".

Горбачёву она вообще рассказала прямо в лицо, как тому следует себя вести: "Вы поздравляете каждую страну Восточного Блока с демократическими преобразованиями — при условии, что Блок остаётся на своём месте. Это всех устроит и не создаст беспорядка."

Вообще, создаётся ощущение, что британцы больше всего боялись "хаоса и беспорядка" и жутко ценили, когда все вещи остаются на своих местах.

Через месяц после падения Берлинской стены к англичанам присоединились французы. Жак Аттали, советник Миттерана, вылетел в Лондон на консультацию с Тэтчер — с порога она закричала ему в лицо, что "мы дважды разгромили Германию, а они всё возвращаются и возвращаются!"

Аттали признался английской премьерше, что "кажется, СССР не будет препятствовать созданию единой Германии, это всё вызывает во Франции ужасную панику".

Тэтчер немедленно начала действовать. Она позвонила ещё и премьеру Италии Джулио Андреотти и объяснила ему всё — про немецкую проблему, немецкий национальный характер, размеры и выгодное расположение объединённой страны в центре Европы. Разговор закончился констатацией факта — "мы боимся Германии, она подомнёт под себя экономику Европы, она будет разрушать, а не скреплять европейское единство".

Троица быстро рассчитала, что "экономика новой Германии будет больше, чем у Франции, Испании и Италии вместе взятых", а поскольку у страха глаза велики — что Германия "пользуясь экономической мощью, будет настаивать на расширении своих границ".

Тэтчер нашла довоенную карту Германии и повесила её на стену — смотрите, христианские демократы Коля потребуют себе польские земли, их не устроит граница по Одеру и Нейссе! Европа на пороге новой войны! Коль станет "немецким бульдозером в мирной Европе"!

Самое интересное, что Коль действительно 14 марта 1990 года намекнул, что немцев не устраивает польская граница — и что немцы могут вернуть границу 1937 года, "силой, если потребуется". В крайнем случае, Коль был согласен на компенсацию за переселение немцев после войны. Дипломатический шторм был такой силы, что ФРГ мгновенно переменила позицию и 14 ноября 1990 года поспешила подписать договор с поляками об отсутствии взаимных претензий.

21 ноября 1989 года Михаил Сергеевич Горбачёв одобрил публикацию Гельмутом Колем программы "Десять Шагов по Преодолению Разделения в Германии и Европе". Западные державы были фантастически встревожены — Советский Союз не собирался останавливать процесс объединения!

 Формально процесс реюнификации по прежнему требовал согласия всех четырёх держав-победительниц: Великобритании, Франции, Советского Союза и США, которые всё так же формально "контролировали немецкую государственность" согласно послевоенным соглашениям.

Материал предоставлен Telegram -каналом «Пшеничные поля Терезы Мэй» - https://t.me/fields_of_wheat