В 1991 году правительство Кыргызстана предприняло шаг, который сейчас, спустя более 26 лет, иначе, чем экономической диверсией, не назвать. Оно распустило колхозы и совхозы и передало их имущество крестьянам. Изначально планировалось расформировать только нерентабельные хозяйства, которых на тот момент было в республике всего 20 процентов. Однако под «нож» реформаторов пошли все…

Как разваливали сельское хозяйство Кыргызстана? Почему в наши дни продукция аграриев в республике такая дорогая? Зачем большевики в  своё  время   организовывали колхозы? Что нужно Кыргызстану, чтобы его сельское хозяйство не было убыточным?

Для сторонников либерального пути развития Кыргызстана есть плохая новость: народ за 26 с половиной лет настолько «наелся» всех этих «реформ», что снова хочет в СССР. Наблюдения автора в поездках в регионы: местные жители — даже те, кому в момент распада СССР было 2-3 года, — говорят, что нужно увеличивать государственные дотации в сельское хозяйство. Причём не просто давать хозяйствам деньги и ГСМ, но ещё и обеспечивать их всем необходимым — начиная с семян и удобрений и заканчивая техникой и обучающими кадрами. Словом, сельчане хотят всё то, что было в СССР и что есть сейчас в странах, называющихся высокоразвитыми.

{banner_banner_full}

Кроме того, говорят крестьяне, необходимо вернуть советскую систему заготовительных контор. Аграрии хотят гарантированно сдавать туда свою продукцию, обходясь без спекулянтов-перекупщиков, почему-то называющих себя бизнесменами, которые склонны увеличивать стоимость продуктов на пути от села до стола в 10 раз, а  то  и  выше. Также сельчане говорят о том, что пора открывать на местах перерабатывающие цеха для мяса, овощей и фруктов. Сейчас же по сути сельский товаропроизводитель предоставлен самому себе.

МЕХАНИЗМ  ПРОЦВЕТАНИЯ

Необходимость высокого уровня сельского хозяйства для страны выражается в следующих элементарных принципах.

Прежде всего, каждый человек, если он хочет быть дееспособным, должен трижды в день что-то есть. Лучше всего — качественную еду. Это аксиома. Продукты питания можно закупать и за границей, что мы сейчас и делаем в основном. Но так уж совпало, что импорт товаров — это экспорт валюты. И хорошо, если валюта есть. А если нет? Значит, в идеале эти продукты нужно выращивать и перерабатывать самим. Что, собственно, и делает крестьянин: своим трудом он сперва кормит себя и свою семью, а потом — и жителей городов. То есть всю страну. Если же есть какие-то продуктовые излишки, их продают за границу.

Чтобы эта схема работала без перебоев, она должна быть единым механизмом. Механизм этот, как правило, состоит из следующих деталей. Первая — это люди: агрономы, водители и ремонтники сельхозтехники, кладовщики, бухгалтеры и пастухи, зоотехники, строители и прочие, как раньше говорили, труженики села. Вторая деталь — это инфраструктура: ремонтные и механические мастерские, склады, заготпункты, теплицы, комплексы переработки молока и мяса, помещения для содержания скота и птицы, пункты приёма продукции от частников и многое другое.

Ну а если излишки конечного продукта решено продавать за границу, то это подразумевает наличие ещё нескольких структур. Примерно так и работал аграрный сектор СССР до перестройки. В отличие от «демократов первого призыва» (в нашем случае — Акаева и его «лаборантов»), советская власть понимала, что продукцию на экспорт способны дать только крупнотоварные предприятия.

Ради этого большевики в конце 1920-х годов и создавали колхозы — дабы избежать голода и зависимости от импортного продовольствия. Ну а чтобы производительность труда крестьян была выше, их надо было обеспечить отечественной сельскохозяйственной техникой. Потому, что крестьянин может пахать и на лошадке, а вот город без хлеба не обойдётся. А значит, город должен производить то, без чего крестьянину не обойтись, — те же самые сельхозмашины. Ну и разные радости крестьянского быта. В этом-то и был весь смысл того, что назвали индустриализацией.

В предыдущей публикации мы писали, что в 1990 году промышленность занимала более 46 процентов экономики Киргизской ССР. Сегодня же сообщаем, что на втором месте было сельское хозяйство — почти 38 процентов.

До развала СССР в республике насчитывалось около 700 колхозов и совхозов. За каждым из них числилось до 2 тысяч 500 гектаров пашни. Собственными продуктами питания республика обеспечивалась на 90 процентов — причём половина этого количества перерабатывалась в самой республике. Если же посмотреть в масштабах СССР в целом, то не в самый лучший год в жизни СССР — 1989-й — в Союзе было 24 тысячи 720 колхозов, которые дали 21 миллиард рублей прибыли. Убыточных было на всю страну всего 275 колхозов — чуть более 1 процента, а все их убытки в сумме составили 49 миллионов рублей — 0,2 процента от общей прибыли колхозной системы.

И тут возникает вопрос: если всего в стране хватало, откуда тогда в последние годы в СССР был такой страшный дефицит? И в самом деле: многие читатели старшего поколения ещё не забыли пустые полки в магазинах и продажу по талонам товаров первой необходимости. Пустые полки, кстати, — единственный «козырь», который в борьбе против СССР до сих пор используют так называемые либералы. Но мало кто при этом задаётся вопросом: а почему, собственно, эти самые полки опустели? Ответ на этот вопрос достоин отдельного материала — и мы в ближайшее время обязательно об этом расскажем.

ПРЕЛЮДИЯ  КАТАСТРОФЫ

Какие соображения были у авторов идеи роспуска колхозов и совхозов Кыргызстана? Да те же самые, что и в остальном СССР. Ещё в перестройку московская и местная пресса начала писать, будто колхозы и совхозы нерентабельны и вообще всё надо делать, как на Западе: плодить фермеров, например. Дескать, избавившиеся от государственного планирования крестьяне тут же воспрянут духом — и буквально завалят прилавки магазинов отечественной экологически чистой продукцией!

В общественное сознание с подачи идеологов ЦК КПСС, которыми в тот момент руководил Александр Яковлев, вбрасывались разные мифы. В частности, заявлялось, что с середины 1970-х годов темпы прироста сельскохозяйственной продукции в СССР стали отставать от темпов прироста населения. Поэтому, дескать, страна стала покупать зерно за границей и вообще каждая третья буханка хлеба в Советском Союзе выпекалась из импортного зерна. Тем, кто так утверждал, аплодировали даже тогда, когда аплодирующим с цифрами в руках доказывали, что СССР не закупал зерно, из которого по советскому ГОСТу можно было печь хлеб. СССР покупал за границей исключительно фуражное зерно, а хлеб выпекал из собственного зерна. Ну а миф о том, что на Западе всё решает свободный рынок, а не «какое-то там планирование», мы разобрали в прошлый раз.

{banner_banner_full2}

Напомним только главный вывод: никакого свободного рынка на Западе не существует. Ну, хорошо, допустим, что колхозы и совхозы Киргизской ССР были действительно нерентабельными. Но что мешало тогдашнему руководству независимого Кыргызстана сделать их рентабельными? Хотя бы в пику «ужасной советской тоталитарной системе», от которой избавились? Дескать: «Смотрите, как мы умеем!» Недоучек среди первых реформаторов как будто не было — все как один имели высшее образование. А значит, должны были как минимум уметь думать — их этому учили в вузах. Но вместо этого в 1991 году правительство Кыргызстана, как уже говорилось, решило распустить все колхозы и совхозы.

В 2016 году генеральный директор Института земледелия академик Джамин Акималиев рассказывал: «После проведения варварской (иначе и не скажешь) реформы на селе появилось 350 тысяч фермеров, каждый из которых получил в среднем по 2,5 гектара угодий. Урожаи пшеницы упали до 20 центнеров, кукурузы — до 50 центнеров, от одной фуражной коровы стали надаивать только по 2 тысячи литров молока. На данный момент перерабатывается только 10 процентов выращенной продукции. Из имевшегося миллиона гектаров поливной пашни осталось 750 тысяч, кроме того, гумус в почве составлял 2 процента, нынче — один, а это может привести к тому, что на нашей земле скоро даже курай не будет расти. Многие почвы засолены, подвержены эрозии. В селе безработица, закрылись детские сады, дома культуры, дома быта, поликлиники и больницы».

От себя добавим: из почти 10 миллионов овец, которыми располагала республика в 1991 году, к 1995 году их осталось всего лишь 4 с половиной миллиона. А потом — и того меньше. К слову, упомянутый академик Акималиев, кроме своих заслуг, известен ещё и тем, что в бытность Жанторо Сатыбалдиева премьером Кыргызстана предложил у того на совещании расстрелять виновных в развале сельского хозяйства страны на площади Ала-Тоо. Сам академик Акималиев называет виновниками развала сельского хозяйства первого президента Аскара Акаева и Бекболота Талгарбекова. Того самого лидера «Народного парламента», который сейчас сидит в тюрьме за подготовку государственного переворота. С 1993-го по 1996 год Талгарбеков возглавлял Минсельхоз — с приставкой «и.о.». Впрочем, Талгарбекова называет виновником развала сельского хозяйства не только его давний оппонент Акималиев, но и другие эксперты. Вообще о компетентности Талгарбекова на руководящих должностях в аграрном секторе гуляет то ли правдивая история, то ли байка, поэтому за её достоверность не ручаемся. Якобы Талгарбеков, будучи главой Минсельхоза, отправился с рабочей поездкой в Джалал-Абадскую область.

В пути он увидел, как на обочине дороги люди срезают ветки с тутовых деревьев — на корм шелкопряду. Талгарбеков специально остановил водителя и спросил: «Почему вредите экологии и ломаете ветки?» Люди объяснили, зачем они это делают, на что Талгарбеков будто бы приказал: «Впредь так не делайте: просто срывайте листья, но не более». Тот же академик Акималиев вспоминает: «Знаете, как действовал Талгарбеков, получив широкие полномочия от шефа — Акаева? Он почти в каждом селе создавал специальные комиссии из общественников, которые агитировали людей за выход из колхоза или совхоза. Более того, я точно знаю, что несогласных с этой инициативой принуждали различными методами писать заявление о «добровольном» желании стать свободными сельскими предпринимателями. Люди поначалу отказывались это делать, говорили:  «Мы  не  знаем,  как грамотно обрабатывать почву, заниматься животноводством».

Но никакие доводы не действовали, тем более в каждом селе имелись предприимчивые крестьяне с деловой хваткой, которые хотели стать фермерами. Но ведь основная масса была против этой «коллективизации наоборот». У меня имелась информация, что если люди в селе отказывались расформировывать колхоз, то к ним приезжал «кавалерист» Талгарбеков и требовал включиться в реформу». Связывают имя Талгарбекова и со скандальной историей, «главными героями» которой стали овцы породы австралийский меринос. В чём суть скандала? В 1995 году Минсельхоз Кыргызстана  для разведения закупил 690 голов тонкорунных австралийских овец на 1 миллион 396 тысяч долларов.

Цена за каждого молодого барашка составила 3 тысячи 125 долларов. Цена — сумасшедшая! Потому, что в самой Австралии стоимость такого барашка не превышала тогда 400 долларов. В 1996 году комиссия Жогорку Кенеша проводила расследование по вопросу: на что были потрачены деньги доноров, выделенные Кыргызстану за 4 года на развитие сельского хозяйства. Тогда Талгарбеков был уже вице-премьером республики. Комиссию возглавлял депутат ЖК, бывший первый секретарь ЦК Компартии Киргизии Турдакун Усубалиев. Расследование установило, что с 1992-го по 1996 год госбюджет выделил на нужды экономики 1,2 миллиарда сомов, из которых 652 миллиона долларов получил аграрный сектор. Сверх этого аграриям перепало  ещё  19  миллионов 332 тысячи долларов  иностранных кредитов.

Куда ушли эти деньги?

Комиссия установила, что, к примеру, в 1994 году по решению президента Акаева и правительства страны ассоциация свободных фермеров и сельских предпринимателей «Дыйкан ордо» двумя траншами получила для поддержки сельхозпроизводителей 70 миллионов сомов. В итоге в казну вернулись только 2 миллиона сомов. Всё остальное ушло в виде кредитов подставным лицам и компаниям, а также прокручивалось в банках, ни один из которых не дожил до сегодняшнего дня, — в «Адылбанке», «Кыргызавтобанке»,   «Максатбанке»  и «Кыргызвнешэкономбанке». В тоталитарном государстве за подобные «художества» расстреляли бы за ближайшим сараем. Но в демократическом Кыргызстане депутатская комиссия всего лишь предложила президенту Акаеву рассмотреть вопрос о соответствии Талгарбекова занимаемой должности. В итоге Талгарбеков стал губернатором Джалал-Абадской области, а переворот 24 марта 2005 года встретил руководителем аппарата премьер-министра.


Быстрые плоды «реформы»: в 1995 году в Кыргызстане осталось всего лишь 4,5 миллиона овец — из 10 советских миллионов… Да здравствует независимость?! От кого и от чего?

КТО  НАПРАВЛЯЕТ  «РУКУ РЫНКА»?

Но и после всех этих безобразий западные доноры не прекратили оказывать финансовую помощь Кыргызстану и не ужесточили её условия. В чём причина? Уже очевидно, что конечных целей, преследуемых иностранцами, было как минимум три. Первая — разрушить единый народно-хозяйственный  комплекс  СССР как базу, на которой в любой момент  было  возможно новое объединение республик. Обратите внимание на  скорость,  с  которой  везде в республиках бывшего СССР уничтожалось сельское хозяйство. Целью номер два была лояльность местных элит. Деньги для этого — весьма существенный ресурс. Купленные «элитарии» в определённые день и час могут сослужить своему «покупателю» хорошую службу.

{banner_banner_full3}

К примеру, саботировать какие-либо интеграционные инициативы. Или проголосовать в какой-нибудь ООН так, как «нужно». Всё это в совокупности наводит на мысль, что очень многим чиновникам Кыргызстана выгодно, чтобы республика была вечным банкротом. Это позволяет им неплохо жить за счёт иностранной денежной помощи. Плоды деятельности этих чиновников мы пожинаем уже сейчас. После уничтожения колхозно-совхозной системы кыргызстанцы теперь сеют в Кыргызстане, а урожай, как говорится, собирают в Казахстане, Китае, Узбекистане и России. Что кыргызстанцы имеют (точнее, что теряют) из-за засилья импорта — хотя бы той же муки? Мало кто знает, что стоимость зерна как такового составляет всего лишь одну двенадцатую часть стоимости буханки хлеба. Всё остальное — то, что мы, покупатели, платим за доставку к нам казахстанской муки (включая суммы взяток на пути её следования), а также маржа перекупщиков и стоимость выпечки хлеба.

А во Франции, например, стоимость хлеба в розничной торговле превышает закупочные цены на зерно всего лишь на 40-50 процентов. Аграрная страна, сидящая на импортном продовольствии, — это ситуация, которую смело можно называть национальным позором. Вообще же хочется посмотреть в глаза тому человеку, который придумал, будто сельскохозяйственный сектор способен прокормить страну, будучи самоокупаемым. Потому что в любой стране мира аграрный сектор — объект повышенного риска, который везде и всегда дотируется государством в крупных объёмах. Тут всё познаётся в сравнении. Поскольку полных данных по республике за прошлый год пока нет, возьмём 2016-й. В тот год ВВП Кыргызстана составил 458 миллиардов сомов.

В апреле 2017 года фермерам пообещали выделить 7 миллиардов сомов на льготное кредитование, или 1,52 процента от ВВП. Пока же государство выделило на посевные работы 1 миллиард 241 миллион сомов. Это — всего лишь 0,27 процента от ВВП. А теперь посмотрим, как это делается в странах вполне себе рыночных. До 2015 года в странах ЕС господдержка аграриев составляла 25-30 процентов от ВВП. На поддержку сельского хозяйства страны ЕС выделяют в среднем по 300 долларов на 1 гектар пашни, Япония — 480, США — 330, Канада — 200, Финляндия — 500, а Швейцария — 4 тысячи 214 долларов. В Германии государство дотирует 50 процентов сельхозпродукции, а в Японии — 75 процентов. Можно вспомнить и о такой рыночной мере, как «расчёт потребности в сельскохозяйственных продуктах и возможности их производства в стране».

В 1980-е годы в ФРГ было перепроизводство овощей и молока. Что сделали западные немцы? Они стали регулировать объём производства этих продуктов ещё на первичной стадии. За каждый гектар, НЕ засеянный овощами, государство платило аграриям по 890 дойчмарок, а за каждую тонну НЕпроизведённого молока — около 5 тысяч дойчмарок. Одновременно власти ФРГ стимулировали дотациями рост производства сахарной свёклы и мяса. С помощью этого и подобных механизмов страны ЕС удерживают колебания закупочных и розничных цен в пределах 2-3 процентов в год. Как видим, «государственное регулирование и планирование», от которых с подачи иностранных консультантов наши идеологи «свободного рынка» избавили кыргызский аграрный сектор, на самом деле существуют везде. И везде в качестве основных получателей государственных субсидий — крупные производители. Только они, как мы уже упоминали, способны прокормить свой народ, а излишки — продавать на экспорт.

Пока же в иных кыргызских сёлах те, кто, по мнению сторонников «свободного рынка», в него не вписался, продолжают пахать землю, как столетия назад, — ПЛУГАМИ. Причина понятна: технику в лизинг брать дорого, а кушать хочется. Выяснилось, что созданное с подачи советников Акаева огромное количество фермерских хозяйств производит не более 5-6 процентов продукции. Крупные же хозяйства, лишённые государственной поддержки, резко снизили производство и сейчас еле как выживают.

В то же время известно, что в самих США фермеры (широко рекламируемые в СССР  с  момента  начала перестройки) существуют только за счёт государства и производят не более 25 процентов продукции. Остальные 75 процентов — доля крупных агрофирм. Мало кто знает, но при объединении Германии бывшие колхозы и госхозы (аналог совхозов в  СССР) Германской Демократической Республики выжили и обанкротили фермеров западной части Германии. И это — одна из причин того, за что немцы западные на самом деле недолюбливают немцев восточных. Очевидно, что ситуация требует настоящих перемен. Но надо их с чего-то начинать. Нужна, во-первых, инвентаризация того, что осталось от «демократических» погромов.

Следующий шаг — разработка государственной системы дотирования сельского хозяйства. И да — если наши либерал-экономисты хотят, чтобы было, «как на Западе», то пусть так и будет. Только по-настоящему, а не по учебникам, выпущенным на деньги Сороса. Безусловно, финансировать надо не только крупные хозяйства, но и мелких фермеров. Которые, увидев, как государство финансирует крупные хозяйства, сами захотят объединяться в таковые. Ну и, само собой, нужно вернуть систему госзакупок сельхозпродукции по справедливым ценам, вытеснив с рынка перекупщиков. А также создавать предприятия по глубокой переработке этой продукции. Естественно, это может вызвать сопротивление.

{banner_banner_full}

Во-первых, извне — от стран ВТО (об этой «милой» структуре мы расскажем в следующий раз). Во-вторых, внутри — от так называемой «торговой мафии». А если вспомнить и тех чиновников, с которыми «торговая мафия» вступила в сговор, то сражаться государству придётся сразу на трёх фронтах. Но если государство доходчиво объяснит гражданам, чего оно хочет, то народ сам будет хватать перекупщиков и сдавать их властям. В общем, вывод ясен: государству пора вспомнить, что экономика существует не для того, чтобы нравиться международным институтам, а для того, чтобы обеспечить своих граждан всем необходимым для нормальной жизни. Дмитрий

ЧТО ТАКОЕ  НАЦИОНАЛЬНЫЙ  ПОЗОР

Из 9 основных продуктов питания, входящих в минимальную потребительскую корзину, Кыргызстан полностью обеспечивает себя только картофелем. Мясная продукция поступает в Кыргызcтан из 21 страны мира, из которых самым крупным поставщиком мяса крупного рогатого скота и свиней является Китай. Мясо говядины поступает в Кыргызстан также и из Бразилии.

Из Индии в Кыргызстан ввозится мясо буйвола, а Монголия продаёт в республику баранину и конину. Мясо курицы завозится из США, Украины, России и Бельгии, а утки — из Китая и Бразилии. Рыбу в Кыргызстан поставляют Россия и Голландия. Из Казахстана в Кыргызстан поступают зерно, готовая мука и мучные изделия, а также растительное масло и сахар. Рис в нашу республику поставляют из Казахстана, России, Узбекистана,   Индии  и  Пакистана. Китай, Узбекиcтан и Казахстан также являются основными поcтавщиками  в   солнечный (!) Кыргызстан  овощей  и  фруктов.

Материал опубликован с разрешения автора.
Перепечатано из интернет-газеты "Дело №..."