Международная пресса по большей части разочаровалась в новом президенте Танзании Самии Хассан. Избранная 30 апреля на съезде в Додоме главой правящей Революционной партии (ЧЧМ), она несколько смягчила доставшийся в наследство от Джона Магуфули национализм, особенно в ресурсной сфере, возобновила переговоры с ТНК и присоединилась к международной кампании COVAX, дав старт вакцинации, после чего подконтрольные государству СМИ перестали транслировать «ковид-диссидентские» новости.

Однако многое перечеркнул арест 21 июля лидера оппозиционной «Чадемы» Фримана Мбове и еще 15 активистов его партии по подозрению в терроризме. По словам Зитто Кабве, лидера партии ACT Wazalendo, сделано это было под давлением хардлайнеров ЧЧМ, и с тех пор акцент сместился на преемственность администрации Самии Хассан, в частности, на сохранение репрессивного законодательного каркаса и продолжающееся давление на СМИ: сначала проблемы настигли партийную газету ЧЧМ «Ухуру» за публикацию, что Самия якобы не будет баллотироваться в 2025 г., затем — газету «Райя Мвема» за публикацию о недавнем теракте.

Стало ясно, что Самия Хассан с ее узким полем для маневра и небольшой внутрипартийной поддержкой, ограниченной кругом экс-президента Джакайи Киквете, вынуждена лавировать между группировками собственной партии в условиях, когда сохранившие влияние ультралоялисты почившего Магуфули открыто сопротивляются кампании вакцинации (особенно отличился Бишоп Джозефат Гваджима, отстраненный за это от парламентских сессий), опасаются «либерализма» Самии и указывают на давление симпатизирующих ей «старейшин» из круга Киквете на принятие кадровых решений — историческое назначение первой женщины, Стергомены Такс, на пост минобороны наряду с несколькими новыми технократами и отстраненными при Магуфули лицами в кабинет министров спровоцировали оживленную полемику, как и ряд других кадровых решений окружного уровня, вызвавших подозрения в возвращении людей Киквете и ставящих под угрозу интересы вошедших во власть и бизнес при Магуфули военных и секьюрикратов.

{banner_banner_full3}

Надо сказать, что оппозиция тоже склонна подчеркивать «преемственность» линии нового президента и активно настаивает на конституционной реформе и новой избирательной комиссии: по ее мнению, нынешняя конституция, принятая еще в 1977 г., нуждается в серьезной ревизии полномочий, в первую очередь, президентской власти. Самии приходится мягко прощупывать почву и лавировать между интересами партийных консерваторов, обещаниями, данными оппозиции («сначала поправим экономику, а затем — конституцию») и прежним опытом работы над отложенным проектом новой конституции (2014), обязывающим ее рано или поздно вернуться к этому вопросу; в связи с этим арест Мбове выглядит одновременно и контрпродуктивным, и понятным шагом усиления позиций власти в будущих консультациях.

Продолжение репрессий и жесткой линии завязано не только на интересы «хардлайнеров» ЧЧМ —курс на координацию военно-политических целей с Руандой в Мозамбике отвечает и внутренним проблемам с безопасностью, высвеченным терактом возле французского посольства: долгое время мало для кого было секретом, что руководящий состав партизанско-террористического подполья в Кабу-Делгаду составляли выходцы из Танзании; первые ячейки были выявлены еще в 2017 г., после чего многие радикалы покинули страну и перебрались в Мозамбик и ДР Конго, а с начала восстания молодежь из пограничного региона Мтвара вступает в ряды «машабаби» в Кабу-Делгаду в первую очередь из-за отсутствия социально-экономических перспектив. Для сдерживания экстремизма нужно и укрепление рыночных механизмов, особенно в беднеющей и в куда меньшей степени, чем в Кении, открытой рынку деревне, и в то же время сохранение сильной социальной системы, которая может оказаться под угрозой в случае укрепления в государстве крупных патронажно-коррупционных кругов и их лоббистов, в первую очередь ассоциирующейся с Киквете наследников мтандао, партийной и бизнес-элиты.

Материал предоставлен Телеграм-журналом об общественно-политической жизни Черной Африки - https://t.me/zangaro